Стержневым элементом стратегии развития глобальной энергетики является обеспечение международной энергетической безопасности (МЭБ). В самом сжатом виде формула МЭБ сводится к следующему: надежное обеспечение мировой экономики и населения максимально широким набором видов энергии на предсказуемых условиях по приемлемым для импортеров и экспортеров ценам и при минимальном давлении на окружающую среду.

Очевидно, что важнейшим условием обеспечения энергобезопасности является справедливое распределение рисков и достижение баланса интересов м. производителями, транзитерами и потребителями энергоресурсов. А цементировать выгодное для всех взаимодействие должна растущая зависимость всех игроков на энергетическом поле. Особое значение в этом контексте приобретает выработка прозрачных и четких правил игры.

По оценкам множественных экспертов, заканчивается период «легкой»/дешевой нефти. Ее добыча смещается в районы с более сложными геологическими и климатическими условиями (шельф Арктики, более глубокие скважины, вечная мерзлота и т.д.), соответственно резко увеличивается протяженность/стоимость трубопроводов. В результате растут цены на энергоносители. Поэтому в контексте справедливого распределения рисков необходимо обеспечивать законные интересы как потребителей, так и производителей, в том числе за счет обеспечения предсказуемости/безопасности спроса, передачи современных технологий, обеспечения доступа к распределительным сетям, привлечения инвестиций на таких условиях, которые обеспечили бы равноправие и выгоду.

на данный момент же мы слышим в основном голос потребителя, в том числе через призму явно предвзятых оценок газового конфликта с Украиной, резкой интенсификации заявлений о необходимости диверсификации энергопост * в Европу и т.д. В то же время резонное стремление к той же диверсификации со стороны России, как поставщика, воспринимается в штыки. Достаточно напомнить о шумных пропагандистских кампаниях, которыми сопровождаются реализуемые либо планируемые российской стороной проекты — СЕГ, ВСТО, развитие южного газотранспортного направления через Турцию в Израиль, Италию; наше законное стремление приобрести энергоактивы во Франции, Англии, Германии.

На смену таким односторонним подходам должен прийти добросовестный интенсивный поиск взаимоприемлемого баланса м. интересами всех участников энергорынка. А это значит, что наряду с обеспечением большей доступности и прозрачности данных по запасам, спросу и резервам следует расширять практику долгосрочных контрактов м. производителями и потребителями с учетом длительных сроков окупаемости энергопроектов. Как минимум не препятствовать взаимовыгодному обмену активами энергорынка (здесь уже есть определенный позитивный опыт сотрудничества с Германией), стандартизировать работу иностранных операторов на рынках энергопроизводителей, энергопотребителей и транзитеров. Все это будет реально способствовать большей предсказуемости рынка в общих интересах всех его участников.
Искусственная политизация вредит всем

Энергетика — одна из основ самого существования человека, ключевое условие поступательного социально-экономического развития. Уже в силу этого энергетика объективно является наиболее политизированной сферой экономики применительно и к странам-производителям, и к потребителям энергии. Достаточно проанализировать регулирующее воздействие государства на энергосферу, будь то в Евросоюзе, США, странах Персидского залива, Китае и других странах. Не просматривается причин, по которым Россия должна быть исключением в этом плане.

но естественная политическая «заряженность» этой отрасли отнюдь не оправдывает искусственную политизацию проблем ее функционирования в рыночных условиях. Взять тот же энергоспор с Украиной. В приватных беседах абсолютное большинство наших непредвзято настроенных партнеров признают обоснованность требований «Газпрома» насчет перехода на рыночные цены на газ. но когда дело дошло до вынужденно решительных мер с российской стороны, реакция в ряде западных стран была весьма нервной. Наверное, можно подискутировать насчет большей или меньшей степени «элегантности» в подаче аргументов сторонами этого хозяйственного спора, но справедливость экономически обоснованных российских требований неоспорима.

Такой очевидный диссонанс и был обусловлен неприемлемой политизацией вопроса. Аналогичные всплески политизации мы наблюдаем в отношении нормальных экономических действий российских операторов с целью повышения прибыльности своего бизнеса, в частности, путем прокладки дополнительных нефте- и газопроводов — СЕГ, ВСТО и других проектов.

Политическая «заряженность» энергосферы обусловлена также значительным влиянием на нее геополитических кризисов, прежде всего вокруг основных энергопроизводящих стран и регионов. Достаточно упомянуть арабо-изральские войны, ирано-иракский конфликт, которые приводили к серьезной дестабилизации мирового рынка. Нынешние ситуации в Ираке, вокруг ядерной программы Ирана, меры, предпринимаемые рядом латиноамериканских нефтепроизводителей по усилению государственного контроля над этой отраслью, несомненно, оказывают серьезное воздействие на мировой энергетический рынок. И наоборот, урегулирование напряженности в районах нефтедобычи и вдоль основных энергомаршрутов сделает более стабильной и предсказуемой ситуацию на мировых энергорынках, прочнее всеобщую энергобезопасность.
Россия и ЕС — естественные партнеры в энергетике

Сколько бы ни шумели «доброжелатели» насчет необходимости «срочной переориентации» энергопотребления Европы на нероссийские источники, Россия была и, несомненно, останется для Европы крупнейшим поставщиком энергоресурсов. Вряд ли можно серьезно рассуждать о какой-то «замене» 100 млн т нефти и 160 млрд. м3 газа, которые Россия поставляет на данный момент в Европу, т.к. альтернативных источников энергоресурсов такого объема просто не существует.

Напористо отстаивая собственную энергобезопасность, отдельные страны-потребители в ЕС не склонны признавать точно такие же потребности в энергобезопасности России как энергопроизводителя. Находятся деятели, которые упорно не хотят признавать вполне естественную российскую заинтересованность в оптимизации расходов на транспортировку нашей нефти. Именно в этом ряду нежелание видеть за повышенными эмоциями в Варшаве по поводу строительства СЕГ очевидной экономической подоплеки: реакции на утрату «транзитной ренты».

и принципиальную важность приобретает универсальная трактовка диверсификации как понятия, равно применимого для всех без исключения участников энергорынка, а отнюдь не только для энергопотребителей. Мы бы хотели рассчитывать на усиление конструктивности в европейских подходах к данному и иным аспектам энергополитики.

так же один пример — Энергетическая хартия. Россия признавала и признает принципы, заложенные в этом документе. Что же касается Договора к Энергохартии, то, как известно, Россия подписала его, идя навстречу настойчивым пожеланиям Евросоюза. При этом было однозначно заявлено, что мы намерены продолжить совместную работу над этим документом, прежде чем он будет ратифицирован, чтобы в большей степени учитывались интересы России. должныбыть обеспечены более справедливые и взвешенные условия транзитного протокола, доступа к нашим трубопроводным системам, режима протекции инвестиций, торговли расщепляющимися материалами при наращивании европейских инвестиций и передаче современных технологий в российский ТЭК.

К этому следует добавить, что Россия обоснованно заинтересована не только в гарантированных объемах пост * энергоносителей в Европу, но и в оптимальном их наборе (нефть, газ, уголь, электроэнергия, включая АЭС, нефтепродукты, и энергоемкие химикаты и металлы). Заинтересована и в обеспечении свободы транзита этих энергопотоков по территории стран ЕС через существующие и планируемые к строительству газо- и нефтепроводы, порты, линии электропередачи. Реальное движение ЕС в этом направлении, несомненно, ускорит решение вопроса о ратификации ДЭХ.

В целом, как представляется, интересам и России, и ЕС отвечала бы стратегическая линия на стыковку энергосекторов наших стран и формирование, разумеется, на взаимовыгодных условиях единого общеевропейского энергетического пространства, функционирующего по общим правилам.

Надежность России как поставщика энергоресурсов подтверждена сорокалетней практикой нашего взаимодействия с Европой. Мы имеем мощную ресурсную базу, и подтвержденные запасы нефти и газа постоянно возрастают. По прогнозам, к 2030 г. только на газовых и нефтяных полях Восточной Сибири и Дальнего Востока будет добываться около 150 млрд. м3 газа в год; на Сахалинском шельфе к 2020 г. планируется довести добычу нефти до 100 млн. т и природного газа — до 60 млрд. м3; в Северо-Западном регионе России к 2015 г. предполагается добывать до 62 млн. т нефти и газового конденсата, до 12 млрд. м3 природного газа.

Важнейшим инструментом, объективно усиливающим предсказуемость и надежность партнерских отношений в энергосекторе, является практика заключения долгосрочных контрактов на поставки энергоресурсов. В современных условиях из-за постоянно возрастающей финансовой нагрузки на энергопроизводителя в связи с переходом к добыче «тяжелых» нефти и газа этот инструмент энергобезопасности становится одной из важнейших страховок от многомиллиардных рисков, например, связанных со строительством «мега»нефте- и газопроводов.

Глобальная энергобезопасность недостижима без преодоления энергобезопасности

Борьба с энергобедностью является важнейшей составной частью общих усилий мирового сообщества по сокращению бедности. Основные задачи на этот счет были сформулированы в известных Целях развития на рубеже тысячелетия (ЦРТ), принятых в 2005 г. на Саммите тысячелетия ООН.

По данным ООН, в настоящее время фактически 2,5 млрд. человек не имеют доступа к современным энергетическим услугам, более 1,6 млрд. вообще не пользуются электричеством. Из-за экологических последствий энергобедности (загрязнение воздуха при использовании некачественного топлива) ежегодно умирают около 2 млн. детей в возрасте до пяти лет. Постоянно растущее использование ископаемых видов топлива в развивающемся мире способствует изменению глобального климата. Если не принять срочных кардинальных мер, эти проблемы неизбежно будут усугубляться.

Впервые в практике «восьмерки» на встрече в Санкт-Петербурге проблеме преодоления энергобедности уделят особое внимание. Будет дан импульс интенсификации усилий на базе партнерства государства и частного сектора как на национальном уровне, так и во взаимодействии с внешними партнерами — государствами-донорами и многосторонними финансовыми институтами для преодоления энергобедности. Это — задача огромного масштаба, так как речь идет о дополнительных инвестициях в энергосектор развивающихся стран до 2015 г. в объеме около 200 млрд. долл.

Страны «восьмерки» стремятся внести свой вклад в сокращение энергоразрыва м. развитыми и развивающимися странами. Основные направления: помощь в снижении шоковых последствий для экономики развивающихся стран от роста цен на нефть и поддержка их стратегических усилий по преодолению энергобедности. Среди конкретных задач — содействие в разработке эффективных национальных программ по развитию энергетики, реализации мер по повышению энергоэффективности и энергосбережению, формированию специальных программ в пользу обеспечения доступа беднейших слоев населения к энергоуслугам, стимулированию развития альтернативных источников энергии, повышению экологичности энергетики, развитию местных, преимущественно возобновляемых источников энергии и энергетической инфраструктуры.

По мнению России, одним из перспективных инструментов преодоления энергобедности может стать использование безопасной ядерной энергии, в частности, путем реализации инициативы В.В. Путина по созданию международных центров производства, обогащения и утилизации ядерного топлива. По мнению российских экспертов, хорошие перспективы в этом плане имеет и идея наших энергетиков-атомщиков об использовании плавучих ядерных энергоустановок.

Как известно, отдельные страны «восьмерки» по-разному относятся к атомной энергетике. Есть активные сторонники развития этой отрасли (Франция, Япония, Канада), которая обеспечивает значительную долю в их энергобалансах. Другие (Германия) относятся сдержанно. Тем не менее общим знаменателем в подходах всех стран «восьмерки» к развитию атомной энергетики в развивающихся странах является требование безусловного и самого жесткого соблюдения режима нераспространения ядерного оружия.

Работа над итоговым документом Санкт-Петербургского саммита по энергобезопасности близка к завершению. Несмотря на определенные различия в подходах партнеров к отдельным вопросам (режим инвестиций в энергетику, безопасность спроса, использование долгосрочных контрактов, обмен активами энергорынка, повышение прозрачности энергосектора, оценка Договора к Энергетической хартии), видны реальные перспективы их консенсусного согласования. Можно с уверенностью сказать, что рождается солидный долгоиграющий стратегический документ, который определит на десятилетия основные векторы совместных усилий «восьмерки» и всего мирового сообщества по развитию энергоотрасли.

Источник: http://www.worldenergy.ru