Известно, что так же 30 с лишним лет назад, в начале 60-х годов, отдельные энтузиасты, ученые и практики пытались привлечь внимание государства и общества к этой проблеме. Но система экономического хозяйствования в СССР ограничивалась, зачастую, формальным плановым регулированием норм расхода энергоресурсов во всех отраслях народного хозяйства и социальной сфере, что не обеспечивало требуемую энергоэффективность. К тому же отсутствовали соответствующие экономические рычаги и стимулы. И энергоресурсосбережение, как проблема, до начала 90-х годов практически не возводилась в ранг государственной политики.

Нерациональное использование национальных ресурсов стало одной из причин того, что имеем сейчас серьезного энергетического кризиса на фоне экономического. Россия, обладая огромным энергетическим потенциалом, является страной с низкой энергоэффективностью, сопоставимой по многим показателям со слаборазвитыми государствами.

Так, Россия имеет ВВП меньше, чем Италия или Корея, но занимает почетное третье место в мировом потреблении топливно-энергетических ресурсов (ТЭР) после мощной Америки и миллиардного Китая. Вместе с тем высокое душевое энергопотребление и незначительный валовой внутренний продукт сочетаются у нас с низкими социальными расходами и их высокой энергоемкостью (табл. .

В настоящее время расточительное расходование энергоресурсов достигло грандиозных масштабов и составляет, по разным оценкам, от 460 до 540 миллионов тонн условного топлива, или 40-45 процентов годового энергопотребления в стране. Энергозатраты на единицу валового продукта (энергоемкость) остаются у нас едва ли не самыми высокими в мире. До резкого спада производства в 1992 году отечественное хозяйство было в 1,8-3 раза более энергоемким, чем в среднем по Западной Европе. За время действия Закона Об энергосбережении, значит с 1996 года, в связи со спадом производства энергозатратность отечественной экономики выросла на 46%. Более чем на 30% увеличились затраты тепло-энергоресурсов на производство продукции стратегического назначения (сталь, алюминий, чугун и др.).

Убыточность и низкую рентабельность ряда отраслей отечественной промышленности во многом предопределяют чрезмерно высокие удельные затраты электроэнергии на единицу продукции. Если сравнить расход электроэнергии на 1 доллар валового продукта, то в США он составляет 0,52, а в России 4,7 кВт . час.

Еще хуже обстоят дела с энергоемкостью нашей экономики. Даже с учетом отсутствия целостной системы измерения добываемых, производимых, перерабатываемых, транспортируемых, потребляемых и хранимых энергоресурсов, что, к слову, прямо нарушает требования Федерального закона Об энергосбережении, и которым предписано создание такой системы уже к 2000 году, удельный расход только первичного топлива на единицу продукции в несколько раз превышает аналогичный показатель стран с устойчивой рыночной экономикой. А сформировавшаяся в России энергорасточительная система хозяйствования, а точнее - бесхозяйствования, привела к тому, что доля энергетической составляющей себестоимости наукоемкой продукции оказывается зачастую выше, чем в добывающей промышленности. Относительная средняя доля затрат энергии и топлива в себестоимости продукции различных сфер экономики приведена в табл. 2.

Безусловно, крайне не желательно признать нормальным положение, когда в себестоимости промышленной продукции затраты на ТЭР в среднем достигли уже 18-20% при растущей тенденции удорожания добычи и производства этих ресурсов. Поэтому проблема энергосбережения по сути смыкается уже с проблемой обеспечения безопасности государства.

При реализации имеющегося в стране потенциала энергосбережения необходимые ежегодные инвестиционные затраты только в топливно-энергетическом комплексе могут быть уменьшены на 50 миллиардов рублей. Это,, позволит снизить цены на продукцию ТЭКа и тем самым повысить конкурентоспособность отечественных товаров. Как демонстрирует анализ, снижение удельной энергоемкости ВВП на один процент обеспечит прирост национального дохода в 0,3-0,4 процента.

Безусловно, высокая энергозатратность нашей экономики в значительной мере определяется устаревшими производственными фондами, изношенностью оборудования, несовершенством технологий и другими объективными причинами. Но существуют, как отмечалось, и субъективные факторы: громадное энергорасточительство, порожденное бесхозяйственностью, невыполнение положений федерального закона Об энергосбережении в части обязательного учета, контроля и регулирования потребления ТЭР, а главное - несовершенство управленческих механизмов, на устранение которого не требуются большие затраты.

Состояние экономики страны заставило государственные органы в начале 90-х годов обратить внимание на энергоресурсосбережение. Если вести отсчет с 1992 года, когда появились первые многозначительные нормативно-правовые документы и начались межотраслевые мероприятия по энергосбережению, России потребовалось восемь лет, чтобы наметились первые проблески качественных изменений в этом направлении. Вот некоторые из них.

К началу 1997 года на российских предприятиях было организовано производство необходимых приборов учета электрической энергии, тепла, газа и воды, что предполагало исключить дефицит в этих средствах учета. Сейчас оснащенность потребителей средствами учета энергоносителей составляет в промышленности, по некоторым оценкам, фактически 100%, а в ЖКХ лишь 12-15% от необходимого объема. Следует заметить, что приборный парк в промышленности требует серьезного обновления.

Несколько лет тому назад в 1,5-2 раза увеличили нормативы теплозащиты зданий и сооружений, и включили в СНИП требования по оснащению вновь сооружаемых и реконструируемых гражданских и промышленных объектов приборами учета энергоресурсов и воды.

К настоящему времени во множественных регионах образованы центры энергоэффективности и фонды энергосбережения (Челябинская, Ивановская, Костромская, Нижегородская, Томская, Белгородская, Липецкая, Ростовская, Самарская, Свердловская области, Республик Чувашия, Хабаровский край, города Москва и Санкт-Петербург и др.).

Реализовать все намеченное в те годы не удалось. Главная причина - отсутствие должного финансирования программ и проектов по энергосбережению. В частности, федеральным бюджетом в 1994-1997 гг. было выделено лишь 13,2 млрд. рублей, или 22% от запланированных средств, хотя для намеченного комплекса работ требовалось 180 млрд. рублей.

И тем не менее, 90-е годы можно считать переломными в осознании необходимости заниматься энергоресурсосбережением. Особенно это касается регионов, где в отсутствие единой нормативно-правовой системы, инвестиций и соответствующего опыта внедрялись высокоэффективные энергосберегающие технологии.

С 1999 года в России наблюдается определенный рост электропотребления практически по всем группам потребителей. До этого, как известно, с 1990 по 1998 год, электропотребление ежегодно снижалось (в целом за эти годы оно уменьшилось примерно на 30%). но наша экономика, в большей степени по субъективным причинам оказалась не готовой к этим переменам и ее развитие уже с самого начала стало тормозиться проблемами, связанными в том числе и с энергетикой. Одна из таких проблем - дефицит топлива на тепловых электростанциях, а из-за этого не хватает мощностей. Вместе с тем несбалансированной оказалась тарифная и ценовая политика: цены на продукцию промышленности росли быстрее, а в электроэнергетике темпы роста тарифов все это время сильно отставали. Отставшие от промышленности тарифы на электрическую и тепловую энергию не обеспечивают достаточных средств для создания сезонных запасов топлива, ремонта изношенного и модернизации устаревшего энергооборудования, в том числе с целью увеличения его эфф. и снижения затрат.

Известно, что соотношение цен промышленной продукции и продукции энергетики циклически меняется: в начале инфляционного всплеска промышленность быстро поднимает свои цены при отставании темпов роста тарифов в энергетике, после чего следует длительный, опережающий по темпам рост тарифов на электроэнергию и тепло по отношению к ценам в промышленности. За период с августа 1998 года темпы роста цен, по оценкам, составили в промышленности 75%, в электроэнергетике 17%.

Ясно, что рост тарифов в ближайшие годы, причем опережающий по темпам, неизбежен. И это в условиях, когда уже сейчас удельная стоимость энергетической составляющей в цене конечной продукции чрезмерно велика. В проекте Энергетической стратегии государства, разработанном Министерством топлива и энергетики, предполагается поэтапное повышение внутренних цен на ТЭР. На первом этапе, до 2003 года, темпы роста тарифов на энергоносители составят в среднем 10-12% в год (без учета инфляции), что повлечет рост энергетической составляющей затрат энергоемких отраслей промышленности в пределах 5% и потребительских цен - около 1% ежегодно. Последующие 4-6 лет цены увеличатся в среднем на 13-15%, что повлечет рост энергетической составляющей затрат энергоемких отраслей промышленности (черной и цветной металлургии, химии и нефтехимии, промышленности строительных материалов и тяжелого машиностроения) в пределах 6-7% и потребительских цен на 2% в год. К 2020 году цены на энергоресурсы увеличатся в 1,7-1,9 раза по сравнению с существующими.

Исходя из намечаемых цен можно спрогнозировать рост эфф. инвестиций в производство энергосберегающего оборудования и внедрение новых энергосберегающих технологий во всех сферах деятельности, главным образом - в топливно-энергетическом комплексе.

Из-за финансового дефицита во всех секторах экономики постоянно растет задолженность потребителей за отпущенную электрическую и тепловую энергию. Просроченные платежи превышают сейчас 200 млрд. руб. Доля задолженности предприятий и организаций, финансируемых из средств федерального и местного бюджетов, суммарно превышает 32 млрд. рублей. А значительные неплатежи не позволяют обеспечить требуемые объемы пост * электрической и тепловой энергии.

Складывающаяся ситуация является серьезным фактором дестабилизации не только экономики страны, но и социально-политической обстановки в целом. В связи с этим государством принимаются меры по корректировке экономической стратегии и создаются нормативно-правовые, организационные, инвестиционные условия для внедрения энерго- и ресурсосберегающих технологий с направлением высвобождающихся ресурсов на обновление производства. В частности, Федеральной целевой программой Энергосбережение России, принятой правительственным постановлением 24 января 1998 года за № 80, предусмотрена реализация потенциала энергосбережения России к 2005 году в объеме 365-435 млн. тонн условного топлива. Следует заметить, что только установка на объектах социальной сферы приборов учета и элементарных средств регулирования потребления топливно-энергетических ресурсов позволила бы, после окупаемости затрат, экономить около 10-12 млрд. рублей в год, что соизмеримо с зарплатой работников бюджетной сферы.

По нашему твердому убеждению Правительство России первым должно подать пример и в ближайшие годы осуществить полномасштабные энергоресурсосберегающие мероприятия на объектах органов государственной власти, где затраты на потребление топливно-энергетических ресурсов ежегодно превышают 12,6 млрд. рублей бюджетных средств (см. табл. .

Соответствующим постановлением правительства предписано федеральным органам исполнительной власти определять годовые лимиты потребления топливно-энергетических ресурсов, а бюджетные средства для их оплаты выделять только в пределах лимитов. Эти действия направлены в том числе и на ликвидацию неплатежей. В этой связи актуальной стала задача определения обоснованных энерголимитов, в частности, в сравнении с фактическим энергопотреблением, исключив из него долю энергоресурсов, потраченных из-за расточительства (см. табл. .

Энергоаудит использования ТЭР федеральными потребителями, проведенный ЗАО Фирма Статус-Кво, входящим в Некоммерческое Партнерство Энергоресурсосбережение, показал следующее:

отсутствие заинтересованности руководителей организаций федерального подчинения в энергосбережении;

потребление энергоресурсов сторонними предприятиями;

неэффективное использование тепла из-за отсутствия приборов учета и контроля, и оборудования для подачи тепловой энергии из магистрали в здания разной этажности и регулирования температуры;

отсутствие регулирующего оборудования во внутренних сетях энергоснабжения;

уровень оплаты по договорам поставки ТЭР порой завышен вследствие отсутствия контроля за их фактическим потреблением.

Анализ потребления ТЭР на обследованных объектах демонстрирует, что потенциал энергосбережения составляет до 30% по тепловой и около 17% по электрической энергии от существующего уровня затрат при сроках окупаемости сберегающих мероприятий в течение одного-трех отопительных сезонов. Осуществление этих мероприятий позволит ежегодно сберегать в федеральном бюджете до 4 млрд. рублей.

Для финансирования энергосберегающих проектов потребителей бюджетной сферы может быть использован механизм, разработанный специалистами Некоммерческого Партнерства Энергоресурсосбережение и Главгосэнергонадзора Минтопэнерго России, одобренный экспертным советом Рабочей группы Совета Федерации по вопросам энергоресурсосбережения и реформирования ЖКХ. Суть его заключается в следующем.

Федеральные органы исполнительной власти будут получать ежегодно из бюджета в период 2001-2005 гг. средства для оплаты ТЭР в размере защищенных лимитов и дополнительно 5% на проведение энергосберегающих мероприятий, обеспечивающих при коротких сроках окупаемости сокращение энергопотребления.

Добавка в 5% оценивается в 1,2 млрд. рублей в год, и за период 2001-2005 гг. она составит 6 млрд. рублей. На эти деньги, начиная с 2005 г., можно сэкономить 6-7 млн. т у. т. в год. Суммарно за указанный период сэкономится 15-18 млн. т у. т., стоимостью 18-21 млрд. рублей в текущих ценах, что в 3-3,5 раза превысит добавку в 5%, полученную из федерального бюджета. Расчеты показывают, что вложения окупятся не более чем за три года.